Представлена версия документа, предназначенная для печати
Вы можете загрузить эту страницу на сайте

Инвазии чуждых видов в лесные сообщества

Гниненко Ю.И.
(Всероссийский НИИ лесоводства и механизации лесного хозяйства)

Процессу проникновения чуждых видов в лесные сообщества на территории России до настоящего времени не уделялось должного внимания. Однако, вселение чуждых патогенных видов уже привело к ряду весьма отрицательных последствий. В частности, проникновение возбудителя голландской болезни вяза (Graphium ulmi) в вязовые леса России привело к практически полному исчезновению таких лесов (Минкевич, 1997 и др.), а мучнистая роса дуба (возбудитель Microsphera alphitoides) стала важнейшим заболеванием дуба в России (Селочник, 2002) (см. также статью Н.Н.Селочник в настоящем Сборнике).

В течение второй половины ХХ века в основном из-за подчас весьма слабо обоснованной политики интродукции, проводимой в лесном хозяйстве, в пойменные леса Волги и Урала стал активно вселяться клен ясенелистный Acer negundo. В настоящее время он способен вытеснить из некоторых местообитаний аборигенные лесные породы (Гниненко, 1995).

Нам приходилось наблюдать освоение лесов такими интродуцированными кустарниковыми растениями как ирга и магония.

Закончилась практически полным провалом попытка искусственного вселения в леса Сахалина сосны обыкновенной, являющейся для местных лесов чуждым видом.

Попытка внедрения в сельскохозяйственное производство борщевика Сосновского Heracleum sosnowskyi, завезенного с Кавказа, привела к тому, что в настоящее время этот вид, ставший злостным сорняком, интенсивно осваивает лесные опушки и поляны во многих регионах европейской части страны.

Увлечение в лесокультурном деле люпином привело к тому, что в настоящее время это растение столь плотно заселило лесные поляны и опушки в ряде областей центральной части России, что стало самым многочисленным в травостое.

Значительное влияние на состояние аборигенных лесных сообществ может оказать вселение в них чуждых видов насекомых-фитофагов. Вселение американской белой бабочки Hyphantria cunea в лиственные леса России вынудило проводить защитные обработки на значительных площадях (см. статью С. Ижевского в настоящем Сборнике). А появление дендроктона Dendroctonus micans в еловых лесах Боржомского ущелья Грузии (Лозовой, 1963 и др.) поставило под угрозу само существование здесь еловых древостоев.

Не прекратилось вселение новых фитофагов в лесные сообщества и в настоящее время. В последние годы накапливается все больше данных об изменении границ ареалов ряда насекомых, обитающих в лесах России, что приводит к освоению ими новых регионов.

Некоторое время назад на липе в Воронежской области, а также в Москве и в Подмосковье была выявлена липовая минирующая моль-пестрянка Phyllonorycter issikii, имеющая дальневосточное происхождение и ранее здесь отсутствовавшая (Белова и др., 1998). В настоящее время ее ареал распространился до Санкт-Петербурга (Е.Н. Бондаренко, личное сообщение).

Минирующая моль листьев конского каштана, или охридский минер, Cameraria ohridella Deschka et Dimic, 1989 (Gracellaridae; Microlepidoptera) описана в качестве нового вида в 1986 г. по сборам 1984-1985 гг., проведенным в районе Охридского озера (Македония) (Deschka, Dimic, 1986). В последствии выяснилось, что этот вид стал активно распространяться, и вскоре его вредная деятельность была отмечена во многих странах Европы (см. таблицу). Столь быстрое распространение минера привело к тому, что в настоящее время он оказался весьма существенным вредителем конского каштана. Это подтолкнуло исследователей к проведению работ по выделению его полового феромона (Bajar, Szocs, 1998; Santi et al., 2000) и разработке мер защиты (Krehan, 1997; Labanowsky, Soika, 1998; Jozsa, Czencz, 2000; Clabassi, Tome, 2000).

Гусеницы минера повреждают не только листья конского каштана Aesculus hippocastanum и родственных видов A. carnea и A. pavia (Szaboky, Vas, 1997), но также и ряда видов кленов. Однако В. Скугравы (Skuhravy, 1998) указывает, что четыре вида р. Aesculus (A. parviflora, A. carnea, A. glabra и A. indica) оказались устойчивыми к повреждениям охридского минера: тогда как A. lutea повреждается в слабой степени, а A. pavia повреждается сильно.

Скугравы (Skuhravy, 1999) указывает на то, что личинки повреждали в ряде районов Чехии листву Acer pseudoplatanus и A. platanoides. Однако питание этими кормовыми породами приводит к повышенной смертности минера (Gregor et al., 1998).

Таблица. Распространение охридского минера в Европе

Процесс расширения ареала охридского минера продолжается и в настоящее время. Так, польскими исследователями (Labanowsky, Soika, 1998) вид отмечен в районе Вроцлава. Но уже летом 2001 г. мы наблюдали повреждения конского каштана гусеницами этого минера в гг. Познани и Варшаве.

Некоторыми исследователями высказано мнение, что в процессе столь стремительного расширения ареала охридского минера имеют значение два фактора: пассивное проникновение вида благодаря деятельности человека (завоз по транспортным путям и т.п.) и активное его расселение (Pavan, Zandigiacomo,1998).

Для России представляет интерес вопрос о том, проник ли этот вид на нашу территорию. Сведений о нахождении минера в Калининградской области (по сообщению Калининградского центра защиты леса) в настоящее время нет. Наши обследования каштана в 2001 г. в Москве также пока не подтверждают присутствия здесь этого вида. В литературе нам не удалось найти указания на нахождение минера на Украине и в Молдавии. Однако, исходя из того, что в Венгрии минер зарегистрирован с 1994 г., можно с большой степень вероятности ожидать его появления в соседней Закарпатской области Украины. По-видимому, в самые ближайшие годы произойдет проникновение вида в Калининградскую область, а также в Литву и Латвию.

В ближайшие годы возможно появление в искусственных посадках белой акации двух минирующих молей. Ранее, в ХХ веке, они были завезены в Европу из США и в настоящее время активно распространяются по ряду стран Западной и Центральной Европы.

В 1970 г. в районе Милана (Италия) был впервые обнаружен новый для Европы фитофаг – белоакациевая моль-пестрянка Parectopa robiniella Clemens (Lepidoptera: Gracillariidae), завезенная из восточных штатов США (Vidano, 1983; Vidano, Morletto, 1971; Vidano, Sommatis, 1972). С этого времени началось быстрое распространение ее по территории Европы, несмотря на то, что из штата Мэриленд (США) интродуцировали несколько паразитических насекомых, поражающих моль (Vidano, Morletto, 1971).

В 1983 г. в Швейцарию из США воздушным путем был завезен еще один фитофаг белой акации – белоакациевая минирующая моль Phyllonoricter robiniella Clemens (Lepidoptera: Gracillariidae) (Whitebread, 1990). Уже в 1991 г. фитофаг был найден в Тироле (Австрия). В Словении он обнаружен весной 1994 г. в районе Нова Горица (Seljak, 1995). Высказано мнение (Turcani et al., 2001), что этот фитофаг проник уже в некоторые районы Румынии и Польши. Скорость продвижения его в направлении юг-север составляет примерно 50 км/год, а в направлении запад-восток – 75 км/год (Turcani et al., 2001). По-видимому, в ближайшие годы можно ожидать его появления во Франции, на юге Германии, в странах юга Балканского полуострова, а затем в странах Балтии и в России.

По-видимому, реальную угрозу проникновения на территорию российского Дальнего Востока представляет японская сосновая галлица Thecodiplosis japonensis (Lee et al., 1997), ставшая опаснейшим вредителем сосен в Японии и Корее.

Сибирский коконопряд Dendrolimus sibiricus Tschetw. – известный и широко распространенный вредитель хвойных лесов Сибири. Вспышки его массового размножения в кедровых лесах бывшей Иркутской губернии известны с 1870 г. Время от времени очаги в разных частях этого обширного региона охватывают подчас огромные территории (Коломиец, 1962; Рожков, 1963; Болдаруев, 1969; и др.).

В 1903 г. К. Петерсон (1909) наблюдал переход этого фитофага в хвойные леса Европы, когда его гусеницы преодолели Уральские горы в районе г. Златоуста (Челябинская область). В середине 50-х годов ХХ столетия очаги сибирского коконопряда были зафиксированы в лесах Вавожского лесхоза в Удмуртии (Тальман, 1957; Окунев, 1958.). Вспышки численности вида известны также в лиственничных лесах Башкирии (Турьянов, 1999).

Ранее нами было сделано предположение, что процесс расширения ареала этого вида на запад не завершен и продолжается до сегодняшнего дня (Гниненко, 1999, 2000). Частично подтверждало наше предположение нахождение D. sibiricus в 1992 г. в лесах близ г. Малмыж на реке Вятке, что западнее лесов Вавожского лесхоза более чем на 100 км (Zolotuchin, 1992).

В настоящее время установлено, что ареал сибирского коконопряда продолжает интенсивно расширяться на запад. Этот вид осваивает леса центральных регионов европейской части России (Гниненко, 2000).

В ближайшие годы сибирский коконопряд сможет представлять серьезную потенциальную опасность для лесного хозяйства России и, без сомнения, уже сейчас представляет реальную карантинную опасность для многих стран Европы, в первую очередь – для стран Балтии, Белоруссии и Скандинавии.

Непарный шелкопряд Lymantria dispar широко распространен в лиственных лесах Старого Света (Кожанчиков, 1950). После завоза его в Северную Америку он приобрел фактически циркумполярный ареал. Глобальное потепление привело к тому, что во второй половине ХХ века естественный ареал этого вида в северной части европейско-азиатского континента стал расширяться. Так, до середины ХХ века непарный шелкопряд на российском Дальнем Востоке вредил лишь в южной части Приморья (Келлус, 1941). Но уже в 60-е годы его очаги стали выявлять на всей территории Приморского края, в Амурской области и в Хабаровском Приамурье (Юрченко, Турова, 1988). Аналогичные процессы происходят и в других частях ареала. Такие тенденции в ближайшее время могут привести к тому, что в новых, более северных, чем раньше, местообитаниях непарный шелкопряд будет образовывать вспышки численности. Очаги его массовых размножений будут возникать в регионах, где ранее они не отмечались.

Своевременно обнаружить начало роста численности популяций непарного шелкопряда в таких регионах России как Архангельская область, Карелия возможно только если по всему периметру известной северной границы его ареала будет налажен феромонный надзор.

Шелкопряд-монашенка Lymantria monacha имеет обширный ареал, состоящий из трех, в той или иной степени изолированных друг от друга, частей. Первая часть охватывает леса Европы и Сибири до Байкала. Вторая, дальневосточная часть, охватывает леса российского Дальнего Востока, Китая до Забайкалья. Третья часть ареала охватывает леса Кавказа, Крыма и сопредельных территорий Турции и Ирана. Кавказская часть ареала изолирована от европейско-сибирской части протяженными территориями безлесных степных и полупустынных регионов юга России и Украины и центральных районов Турции. А в Забайкалье разрыв в ареале вызван, по-видимому, тем, что здесь в суровых климатических условиях, монашенка не смогла адаптироваться, и ее кладки вымерзали. В этих же самых условиях родственный монашенке непарный шелкопряд смог освоить леса в силу того, что здесь у него сформировалась важная адаптационная особенность – самки стали откладывать яйца не в относительно холодных лесах, а на сравнительно теплых скальных обнажениях вне леса (Бей-Биенко, 1924 и др.).

В настоящее время исследователи стали отмечать бабочек монашенки и в лесах Забайкалья (Эпова, 1999). По-видимому, в связи с глобальными процессами потепления условия в Забайкалье стали более благоприятными для монашенки, и она стала осваивать этот регион. Скорее всего, процесс расширения ареала идет как в направлении с запада на восток, так и с востока на запад. Не исключено, что в ближайшие годы смогут сформироваться своеобразные гибридные популяции шелкопряда-монашенки, динамика численности которых в настоящее время не предсказуема.

Литература

1. Бей-Биенко Г.Я. Материалы по биологии непарного шелкопряда на Алтае // Тр. Сибирс. с-х. акад., 1924, т. 3, с. 131-141.
2. Белова Н.К., Куликова Е.Г., Шарапа Т.В., Сураппаева В.М., Беднова О.В., Белов Д.А. – Вредители зеленых насаждений // Лесной вестник. 1998, № 2. С. 40-52.
3. Болдаруев В. О. Динамика численности сибирского шелкопряда и его паразитов. Бурятское кн. изд-во, Улан-Удэ, 1969, 164 с.
4. Гниненко Ю.И. Тенденции изменения видового состава лесов в пойме р. Урал // Проблемы изучения растительного покрова Сибири, Томск, ТГУ, 1995, с. 86-87.
5. Гниненко Ю.И. Проблемы защиты лесов от сибирского коконопряда // Защита таежных лесов Сибири от сибирского коконопряда, Горно-Алтайск, ФСЛХ, 1999, с. 12-17.
6. Гниненко Ю.И. – Сибирский коконопряд – угроза европейским лесам // Лесное хозяйство, 2000, №3, с. 50-51.
7. Келлус О.Г. Географическое распространение непарного шелкопряда и зоны его вспышек в СССР // Вестник защиты растений. 1941. т.1. с. 45-50.
8. Кожанчиков Н.В. Фауна СССР, М.-Л., Изд-во АН СССР, 1950, т.12. Волнянки (Orgyidae), 582 c.
9. Коломиец Н.Г. Паразиты и хищники сибирского шелкопряда. Новосибирск, Изд-во СО АН СССР, 1962, 147 c.
10. Лозовой Д.И. Дендроктон и стенограф в хвойных лесах Грузии // Вопросы лесозащиты, т. 2, МЛТИ, М., 1963, с. 62-64.
11. Минкевич И.И. – Эпифитотии болезней древесных пород как следствие длительного разрыва ареалов растений-хозяев и их патогенов // Проблемы лесной фитопатологии и микологии. Тезисы докладов IV Международной конференции, М., 1997, с. 52-53.
12. Окунев П.П. Итоги исследований по сибирскому шелкопряду // Сборник работ по лесному хоз-ву, М.-Л., Гослесбумиздат. 1957. вып. 2.
13. Петерсон В. Предварительный отчет о путешествии для изучения Lepidoptera и их распространения по Уральскому хребту в 1903 г. // Известия Русск. геогр. об-ва, 1909, №3.
14. Рожков А.С. Сибирский шелкопряд. М., 1963, изд-во АН СССР. 175 с.
15. Селочник Н.Н. – Усыхание дуба на территории СНГ // Лесохозяйственная информация, №3, 2002, с. 42-54.
16. Тальман П.Н. Влияние среды и преобразующей ее роли человека в связи с размножением сибирского шелкопряда // Тр. Ленингр. лесотех. Акад., 1957, вып. 81, ч. 3.
17. Турьянов Р.А. Массовые размножения сибирского шелкопряда (Dendrolimus sibiricus Tschtw.) на Южном Урале // Защита таежных лесов Сибири от сибирского коконопряда. Горно-Алтайск, 1999, 69-75 с.
18. Эпова В.И. Конспект фауны хвоегрызущих насекомых Байкальской Сибири. Новосибирск, Изд-во «Наука», 1999, 96 с.
19. Юрченко Г.И., Турова Г.И. О показателях динамики численности непарного шелкопряда в дальневосточном регионе // Непарный шелкопряд: итоги и перспективы исследований. Красноярск, Изд-во СО АН СССР, 1988. с. 31-32.
20. Augustin S., Reynauld P. Un nouveau ravageur pour le marroner: Cameraria ohridella // Zool. Forestiere, Ardon, 2000. № 418, p. 41-42.
21. Bajar H., Szocs G. Szus nostenyes csapdak vadgesztenyelevel-aknazomoly (Cameraria ohridella Deschka et Dimic) (Lepidoptera, Lithocolletidae) Fogasanak napszaki ritmusa // Novenyvedelem. 1998. 34, № 9, s. 491-494.
22. Butin H, Fuhrer E. - Die Kastanien-Miniermotte (Cameraria ohridella Deschka & Dimic), ein neuer Schadling an Aesculus hippocastanum // Nachrichtenblatt des Deutschen Pflan., 46, 1994, №5, s. 89-91.
23. Clabassi I. Cameraria ohridella Deschka & Dimic (Lep., Gracellaridae), Microlepidoptero dannoso all'ippocastano biologia, distribuzione e monitoraggio nella provincia di Trieste // Notiziario-ERSA, 2000,13, № 3, p. 21-24.
24. Clabassi I., Tome, A. Tecniche endoterapiche su ippocastano contro Cameraria ohridella // Informatore Agrario, 2000, 56,№ 33, p. 88-91.
25. Deschka G., Dimic N. Cameraria ohridella sp. n. (Lep.:Lithocolletidae) aus Mazedonien, Jugoslawien // Acta Entomol. Jugosl. 1986, 22, № 1-2, s. 11-23.
26. Gregor F., Lastuvka Z., Mrkva R. Klineka jirovcova Cameraria ohridella napada na javor // Ochrana rostlin. 1998. 34. № 2, s. 67-68.
27. Hrubik P., Juhasova G. – Rozsirenie ploskacika pagastanovego Cameraria ohridella Deschka & Dimic na Slovensku // Acta Hortic. et Regiot. 1998. 1. № 1, s. 21-23.
28. Jozsa S., Czencz K. – Kulonbozovedettsegu vadgesztenyefak aknazomoly (Cameraria ohridella Deschka & Dimic) fertozottsegenek osszehasonlito vizsgalata // Novenyvedeiem. 2000, 36. № 6, s. 291-300.
29. Krehan H. Rosskastanienmniermotte (Cameraria ohridella) – Befallssituation in Osterreich // Forstschutz Aktuell, 1995, №16, p. 8-11.
30. Krehan H. Rosskastanienmniermotte – Vergleich der Bekampfungsverfahren. // , Forstschutz Aktuell 1997, №19-20, p. 2-7.
31. Labanowsky G., Soika G. – Szrotowek kasztanowcowiaczek zagraza kasztanowcom w Polsce // Ochrona roslin. 1998, 42, № 12, s. 12.
32. Lee B.Y., Chung Y.J., Park K.N., Byun B.H., Bae W.I. Distribution of the pine needle gall midge, Thecodiplosis japonensis Uchida et Inouye (Diptera: Cecidomyiidae), infestation in Korea: a brief history // FRI Journal of Forest Science, 1997, N 56, pp. 13-20 (in Korean).
33. Maceljski M., Bertic D. Kestenov moljac miner (Cameraria ohridella Deschka & Dimic 1986, Lep.,Lithocolletidae) – novi opasni stetnik u hrvatskoj // Fragmenta Phytomedica et Herbologica. 1995, 23. № 2, s. 9-18.
34. Pavan F., Zandigiacomo P. Distibuzione di (Cameraria ohridella) in Italy ed della infestatione su ippocastano // Informatore Fitopatologico. 1998, 48. № 11, p. 57-60.
35. Santi F., Accinelli G., Maini S. Cameraria ohridella, minatore fogliare dell`ippocastano: catture con trappole sessueli e note di biologia // Informatore Fitopatologico. 2000, 50. № 11. p. 7-11.
36. Seljak G. Phyllonorycter robiniellus (Clemens), se en nov listni zavrtac robinije v Sloveniji // Gordarski Vestnik. 1995, 53: 2, p. 78-82.
37. Skuhravy V. Klinenka kastanova – skudce kastanu // Lesnicka prace. 1998, 77. № 9, s. 334-335.
38. Skuhravy V. Zusammenfassende Betrachtung der Kenntnisse uber die Rosskastanienminiermotte, Cameraria ohridella Desch.& Dem. (Lep., Gracellaridae) // Anzeiger fur Schadlingskunde. 1999, 72. № 4, p. 95-99.
39. Stigter H., van-Frankenhuyzen A., Mooraal L. De paardenkastanjemineermot, Cameraria ohridella, een nieuwe bladmineerder voor Nederland (Lepidoptera., Gracellaridae) // Entomologische Berichten. 2000, 60. № 8, p.159-163.
40. Szaboky C., Vas J. Ujabb adatok a Vadgesztenyelevel-Aknazo-Moryrol Cameraria ohridella Deschka & Dimic 1986, Lep., Lithocolletidae). Novenyvedeiem. 1997, 33, № 1, s. 29-33.
41. Turcani M., Csoka G., Grodzki W., Zahradnik P. Recent invasions of exotic forest insets in Eastern Central Europe // Propection of World Forests from Insect Pests: Advaces in Research.IUFRO Word Serios. 2001. Vol. 11, IUFRO Secretariat, Vienna, 99-106.
42. Vidano C. Insetti nemici attuali e potenziali di Robinia pseudoacacia // L'Apicoltore Moderno. 1983, 74, 5, p. 181-185.
43. Vidano C., Marletto F. Prospettive di lotta biologica contro il minatore di foglie di Robinia Parectopa robiniella // Annali della Facolta di Scienze Agrarie della Universita degli Studi di Torino, 1971-1972, 7, p. 417-424.
44. Vidano C., Sommatis A. Corologia europea del minatore di foglie di robinia Parectopa robiniella Clem. // L'Apicoltore Moderno, 1972, 63, 6, p. 87-99.
45. Whitebread S.E. Phyllonorycter robiniellus (Clemens, 1859) in Europe (Lepidoptera Gracillariidae) // Nota lepidoptera, vol. 12, 4, p. 344-353.
46. Zolotuchin V.V. An annotated checklist of the Lasiocampidae of “European Russia” (Lepidoptera). Atalanta, 1992. 23 (3/4), p. 519-529.

Наверх     Документ создан: 12.12.2005.     Документ изменен: 11.02.2012
Web-портал Чужеродные виды на территории России разработан и поддерживается кабинетом «Биоинформатики и моделирования биологических процессов» ИПЭЭ РАН.
© 2004-. Кабинет "Биоинформатики и моделирования биологических процессов" ИПЭЭ РАН