Материалы Международного совещания [61..70]
Особенности гельминтофауны cинантропных грызунов урбанизированных ландшафтов узбекистана
Быкова Е.А.1, Сиддиков Б.Х.2, Азимов Д.А.1
1Институт зоологии АН Руз, Ташкент
2Педагогический университет им.Низами, Ташкент
Узбекистан, 700095, г.Ташкент, ул.Ниязова, 1; esip@tkt.uz
Гельминтофауна фоновых видов синантропных грызунов г.Ташкента (Узбекистан) домовой мыши (Mus musculus – M.m.) и серой крысы (Rattus norvegicus – R.n.) включает 16 видов паразитов, относящихся к классам Cestoda (Catenotaenia cricetorum, С. pusilla, Mathevotaenia symmetrica, Hymenolepis diminuta, Taenia hydatigena, T. pisiformis, Hydatigera taeniaformis, Mesocestoides lineatus) и Nematoda (Heligmosoides ryjikovi, H. polygyrus, Gonguleterakis spumosa, Aspiculuris schulzi, A. tetroptera, Syphacia obvelata, S. stroma, Gongulonema problematicum). Общая зараженность зверьков составила 48,2%, при этом степень зараженности R.n. в 2,3 раза выше, чем M.m. Видовое разнообразие гельминтов, напротив выше у M.m. (75% от общего). Зараженность грызунов и степень видового разнообразия гельминтов сопряжены с возрастом животных, типом городских местообитаний и временем года. Наибольшая зараженность характерна для полувзрослых особей. Максимальное количество видов отмечено в секторе частной застройки (15), минимальное – в многоэтажных домах (2). Наибольшая степень зараженности грызунов зафиксирована на городских пустырях (53,8%), наименьшая в многоэтажных домах (28,6%). Максимум зараженности приходится на теплый и влажный период (30,3% - май), минимум на период с низкими (0,6% - январь-февраль) или высокими температурами и низкой влажностью (июль – отсутствие инвазированных зверьков). Сравнение зараженности городской и вторично одичавшей популяций M.m. (Джизакской обл., оз. Южный Айдар) показало, что степень зараженности последней в 9 раз ниже. Причина – низкое биотопическое разнообразие среды обитания, обедненный видовой состав основных хозяев – домашних и диких хищных, меньшее количество укрытий и низкая плотность грызунов.
Географические ареалы хромосомных рас обыкновенной бурозубки Sorex araneus L. в Среднем Поволжье и прилежащих регионах
Быстракова Н.В.
Пензенский государственный педагогический университет,
440602, Пенза, Лермонтова, 37, ermakov@penza.com.ru
Изучена география хромосомных рас S. araneus в среднем течении р. Волги. Установлено, что ее русло от Нижнего Новгорода до Саратова окружено ареалами 3 рас: вдоль правого берега распространена одна раса – Молога (хромосомный диагноз - gm, hn, io, kr, pq), на левобережье с севера на юг сменяют друг друга две расы: Мантурово (go, hi, kq, mn, pr) и Сок (go, hn, ip, kq, mr). Раса Молога, возможно, переходит Волгу в верхнем течении, по крайней мере, ее типовой локалитет находится на левобережье; протяженность всего ареала около 1300 км, общая площадь - примерно 515 000 км2. Для расы известен внутрипопуляционный хромосомный полиморфизм: в разных популяциях Приволжской возвышенности отмечено 4 гетеро- и гомозиготных робертсоновских варианта (i,o; io/i,o; pq/p,q; jl/j,l). Ареалы левобережных рас Мантурово и Сок разграничены притоком Волги – р. Ветлугой. Протяженность ареала расы Мантурово вдоль берега Волги составляет примерно 580 км, его общая площадь - около 370 000 км2. Ниже по течению Волги расположен ареал расы Сок, его протяженность вдоль берега - около 1200 км, площадь - 380 000 км2. На южном Урале раса Сок граничит с близкой расой Юрюзань (go, hn, ip, kr, mq), для которой впервые даны юго-восточные контуры ареала. Показано, что возможная граница расы Молога и размещенной к западу расы Нерусса (go, hi, kr, mn, pq) проходит по Окско-Донской низменности. Полученные данные подчеркивают не только особую роль Средней и Нижней Волги как географического барьера при распространении бурозубок разных хромосомных рас, но и возможную роль небольших возвышенностей Русской равнины, в частности Приволжской и Среднерусской, как рефугиумов, в которых во время ледникового периода сохранялись и эволюционировали кариотипические расы бурозубок.
Проблема сохранения охотничьих животных в Адыгее.
Варзарева В.Г.
Майкопский гос. технологический институт
385000, Республика Адыгея, г. Майкоп, ул. Первомайская, 191
Адыгея, расположенная в предгорьях Северо-Западного Кавказа, богата разнообразными охотничьими угодьями. Более половины площади занимают поля и луга, лесные угодья - 30% территории. Перечень охотничьих животных включает 24 вида млекопитающих и 13 видов птиц. В равнинных частях Адыгеи наиболее многочисленными являются заяц русак и лисица. За последние 10 лет происходит медленное падение численности зайца русака. В большинстве районов прослеживается взаимная зависимость численности лисицы и зайца, коэффициент корреляции составляет 0,8-0,9. Кабан – вид, встречающийся повсеместно в регионе, динамика численности в отдельных участках прослеживаются довольно отчетливо. В предгорьях и горных лесах популяция кабана испытывала депрессию в 1994-1995 годах, к 2001 году численность достигла 200 особей по Майкопскому участку. Для косули отмечается падение численности в равнинных частях Адыгеи, в горных лесах численность возросла к 2001 г. и составляет 149 штук на 1000 га горного леса. Корреляционный анализ влияния волка на численность кабана, косули, оленя в горных и равнинных районах показал слабую зависимость, коэффициент корреляции 0,3-0,5. Зависимость изменения численности кабана при участии человека, включая нелицензионный отстрел оценивается математической зависимостью с коэффициентом корреляции 0,8. В 2002 г. на территории Адыгеи запрещена охота на копытных животных. Основными причинами сокращения численности ценных охотничьих животных является, помимо нелицензионного отстрела, обеднение кормовой базы из-за сокращения площадей средневозрастных и спелых насаждений. Проблемой является получение достоверной информации о численности копытных, в связи с неточностью пересчетных коэффициентов и трудностями проведения ЗМУ в горных условиях. Экстраполяция данных по численности на всю территорию путем механического сложения без вычисления площадей соответствующих стаций дает завышение данных на 30-50%.
Пространственная структура населения мелких млекопитающих северной тайги Западной Сибири
Вартапетов Л.Г.
Институт систематики и экологии животных
630091, Новосибирск, ул. Фрунзе 11, zm@eco.nsc.ru
Отловы мелких млекопитающих проводились на широтном разрезе, состоящем из 4-х ключевых участков, расположенных: в Приобье (1), Приказымье (2), на Обь-Пуровском междуречье (3), и в долине р. Таз (4). С 1973 по 1987 гг. отработано 9800 ц/с и поймано 2665 особей грызунов и насекомоядных. Зарегистрировано 19 видов, из которых средняя, малая и крошечная бурозубки, обыкновенная кутора, домовая мышь, темная и красная полевки отловлены на всех участках; обыкновенная бурозубка и водяная полевка – на 1-ом, 3-ем и 4-ом; тундряная бурозубка и лесная мышовка – на 2-ом, 3-ем и 4-ом; полевка-экономка и лесной лемминг – на 1-ом и 4-ом; мышь-малютка и рыжая полевка – только на 1-ом; сибирский крот, темнозубая, плоскочерепная и равнозубая бурозубки – только на 4-ом участке. По составу доминантов население подразделяется на следующие группы: 1) средняя бурозубка и красная полевка в незаболоченных лесах Обь-Енисейского междуречья; 2) обыкновенная и средняя бурозубки, красная полевка в надпойменных лесах Приобья; 3) обыкновенная, малая и средняя бурозубки, темная и красная полевки на низинных болотах и в заболоченных лесах; 4) средняя и тундряная бурозубки на комплексных верховых и плоскобугристых болотах; 5) обыкновенная бурозубка, мышь-малютка и полевка-экономка в пойме Оби. Суммарное обилие грызунов и насекомоядных наиболее велико в темнохвойно-лесных ландшафтах (38-77 особей/100 ц/с) и несколько меньше в пойменных лугово-соровых (42 особи/100 ц/с), еще меньше – в сосново-боровых ландшафтах, на низинных и комплексных верховых болотах (7-17 особей/100 ц/с) и минимально – на плоскобугристых болотах, в городах и поселках (3-6 особей/100 ц/с). Число встреченных видов уменьшается примерно в том же направлении: в темнохвойно-лесных ландшафтах зарегистрировано 8-15 видов; в пойменных и болотных – 6-10, в сосново-боровых – 3-8 и в селитебных – 2-6. Выделяется 4 главных направления изменений пространственно-типологической структуры населения мелких млекопитающих, связанных: 1) со снижением облесенности и усилением воздействия пойменного режима; 2) с возрастанием заболоченности; 3) с обеднением минерального питания фитоценозов; 4) с антропогенным воздействием, преимущественно с застроенностью территории.
Исследование эндоглюканазной активности микрофлоры слепой кишки и преджелудка серых полевок
Варшавский А.А., Наумова Е.И., Тихонов И.А.
Институт проблем экологии и эволюции им. А.Н. Северцова РАН,
119071, Москва, Ленинский просп., 33. sevin@orc.ru ein@rc.ru warshav@orc.ru
На территории Черноголовской биостанции ИПЭЭ РАН в летний период 2001 года (июнь-август) были отловлены серые полевки видов Microtus arvalis и M. rossiaemeridionalis. Эти виды характеризуются зеленоядностью, и, т. о., нуждаются в симбиотических микроорганизмах для усвоения различных глюканов, содержащихся в растениях. В пробах из преджелудка и слепой кишки – основных ферментеров этих грызунов – измеряли эндоглюканазную активность (ЭА) вискозиметрическим методом. Исследовалось также влияние на уровень ЭА вида, пола и физиологического состояния полевок (масса тела, пищеварительного тракта в целом и преджелудка и слепой кишки по отдельности, линейные размеры животного, у самок – беременность и лактация), а также некоторых экологических факторов (дата, время и место {биотоп} отлова). Значение ЭА микрофлоры ЖКТ полевок колеблется в интервалах от 0 до 5.69 μмоль/мин* мл в преджелудке и от 1.78 до 12.29 μмоль/мин* мл в слепой кишке. Средние значения ЭА в преджелудке и в слепой кишке равны, соответственно, 1.23 и 6.23 μмоль/мин *мл. В преджелудке ЭА практически всегда ниже, чем в слепой кишке, независимо от вида. Статистически достоверной зависимости ЭА от учтённых факторов обнаружено не было.
О необходимости ведения кадастрово-справочных карт распространения животных
Варшавский А. А., Тупикова Н. В., Хляп Л. А.
Институт проблем экологии и эволюции им. А. Н. Северцова РАН
119071, Москва, Ленинский проспект д. 33, стр. 1, mab.ru@relcom.ru
Кадастры и кадастровые карты – единственная основа для создания документально точных карт ареалов и любых, меняющихся во времени и в пространстве особенностей размещения видов и сообществ.
Сейчас для всех млекопитающих фауны СССР созданы и опубликованы мелкомасштабные карты ареалов. Это обзорные карты, которые дают представление о местоположении ареала, его целостности и относительных размерах. Фактические материалы, использованные при построении этих карт, остаются скрытыми. Это затрудняет решение многих вопросов, касающихся динамики и структуры ареала, его преобразования при изменении систематического статуса внутривидовых форм. Отсюда понятна привлекательность изображения видовых ареалов путем обозначения мест находок какими-либо значками, часто точками (значковые карты, ошибочное называемые «точечными»). Огромная работа, проделанная при составлении таких карт, существенно обесценивается, если ограничится только расстановкой «точек». Для поддержания преемственности в исследованиях зоологов, постоянного пополнения новыми и неучтенными старыми данными необходимо наладить ведение баз данных с достаточно полной информацией о местах обнаружения животных. Начал свою работу глобальный международный проект Species Information Service (SIS), в рамках которого предусматривается создание такого банка данных, доступного через интернет. Тем не менее, в России эффективнее вести сбор в отдельную национальную базу данных на русском языке и с учетом отечественной специфики и возможностей. Серьезная проблема в ведении пополняемой многими людьми базы данных - стандартизация состава и формы подачи исходной информации. В своем докладе мы представляем разработанный нами вариант стандартизации и кодировки данных для базы данных интегрированной в современную компьютерную геоинформационную систему (ГИС).
Эпигенетическая дифференциация серебристо-черных лисиц при искусственной доместикации
Васильев А.Г. *, Осадчук Л.В., Трут Л.Н.
*Институт экологии растений и животных УрО РАН
620144, г. Екатеринбург, ул. 8 Марта, 202 vag@ipae.uran.ru
Институт цитологии и генетики СО РАН, Новосибирск
630090, Новосибирск, Россия, пр.ак.Лаврентьева, 10 osadchuk@bionet.nsc.ru
С целью оценки уровня эпигенетической дифференциации серебристо-черных лисиц, возникшей в экспериментах по искусственной доместикации школы Д.К. Беляева при направленном отборе по признакам поведения, сравнили частоты встречаемости 66 фенов неметрических пороговых признаков черепа в экспериментальных стоках лисиц. Искусственный отбор по особенностям поведения за короткий срок (малое число поколений) по сравнению с характерным временем микроэволюции (сотни поколений) привел к устойчивым феногенетическим преобразованиям экспериментальных животных, сопоставимым с величиной дифференциации смежных природных популяций уральских лисиц. Многомерное сравнение формы и размеров нижней челюсти у эмбрионов и сеголеток выявило, что морфогенетическая перестройка приводит к гетерохронии роста и развития в группе доместицированных лисиц и сопровождается педоморфизацией структуры. Изменение скоростей развития сопряжено с изменениями эпигенетической системы доместицированных животных, маркируемыми изменением частот неметрических пороговых признаков черепа. В эпигенетическом отношении группа "ручных" лисиц существенно больше удалена от природных обыкновенных лисиц из уральских популяций, чем экспериментальная группа "диких" животных. Последнее указывает на специфическое направление морфогенетической перестройки. Такая быстрая, направленная перестройка эпигенетической системы, сопоставимая с уровнем межпопуляционных различий, могла быть достигнута при искусственном отборе лишь при наличии в спектре морфогенетических траекторий исходной группы лисиц той альтернативы, которая ведет к проявлению фенотипа неагрессивного животного.
Млекопитающие каргинского интерстадиала Новосибирского Приобья
Васильев С.К.
Институт археологии и этнографии СО РАН 630090, Россия, Новосибирск, пр.Лаврентьева,17 bas@sati-gw.archaeology nsc.ru
В разрезе Красный Яр, в 17 км ниже Новосибирска, выделяется два основных костеносных горизонта: русловый аллювий казанцевского (рисс-вюрм) слоя 6 в основании обнажения, и синевато-серые плотные и вязкие суглинки в средней части разреза. Мощность 4 слоя изменяется от 0,2 до 3,5 м; его возраст по серии радиоуглеродных дат составляет от 27 для вехней части слоя до 33 тыс. лет приблизительно для его нижней части, то есть накопление осадков происходило в завершающий этап каргинского интерстадиала. Нижняя часть слоя представляет собой осадки мелких местных речек; верхняя часть слоя, содержащая 2-3 слаборазвитых горизонта ископаемых почв, накапливалась в условиях холодного и очень сухого климата. Из суглинков 4 слоя на протяжении 25 лет автором было собрано 673 костных остатка от 13 видов крупных млекопитающих. В отличии от казанцевского 6 слоя, соотношение доминирующих видов здесь изменяется на обратное: остатки Equus ex.gr.gallicus составляют 61,2%, а Bison priscus лишь 15,8%, что является, очевидно, отражением резкого остепнения и похолодания климата в конце каргинского времени. Возрастает количество Coelodonta antiquitatis до 10,1%, а количество оленей – благородного и лося – существенно сокращается – до 3,6 и 1,9% соответственно. Вместо гигатского оленя появляется небольшое количество остатков Rangifer tarandus (1,9%), кости которого совершенно отсутствуют в отложениях рисс-вюрмского слоя. Остальные виды представлены следующим числом костных остатков: Lepus ex.gr.timidus-tanaiticus – 1, Canis lupus – 1, Ursus arctos – 1, Panthera spelaea – 6, Mammuthus primigenius – 8, Equus sp. (мелкая форма) – 2, Saiga borealis – 3 кости. Сравнение крайних, и особенно средних значений промеров наиболее массовых видов – бизона и лошади – показало заметное уменьшение размеров костей посткраниального скелета с конца казанцевского по конец каргинского времени. Размеры тела Cervus elaphus sibiricus, напротив, несколько увеличились. Латеральная длина астрагала (n=7) достигает 68,3 – М 73,2 – 77,3 мм, при ширине дистального конца 43 – М 46,4-50 мм. Целая плюсневая кость имеет длину 365,5 мм, ширину верхнего, нижнего конца и диафиза – 52,2, 58,8 и 33 мм соответственно; все указанные остатки по своей морфологии несомненно принадлежат благородному оленю.
Новая находка остатков зоргелии Soergelia sp. на юге Западной Сибири
Васильев С.К.
Институт археологии и этнографии СО РАН 630090, Россия, Новосибирск, пр.Лаврентьева,17 bas@sati-gw.archaeology nsc.ru
Летом 2000 года в разрезе Красный яр, расположенном в 17 км ниже Новосибирска на правом берегу Оби, был найден фрагмент черепа с роговым стержнем Soergelia sp. До сих пор остатки зоргелии, кроме местонахождений Центральной Европы, были обнаружены на Колыме, в Кузнецкой котловине и в Казахстанском Прииртышье. Находка под Новосибирском является, насколько мне известно, четвертой на территории бывшего Союза. К сожалению, остатки зоргелии находились в переотложенном состоянии. Среди костных остатков, собранных в 6, рисс-вюрмском слое, залегающим в оpelaea, Panthera spelaea, Megaloceros sp., Alces sp., Cervus ex.gr. elaphus,Mammuthus sp., Dicerorhinus sp., Equus sp., (мелкая форма) , Equus ex. gr. mosbachensis, Bison sp., Bison cf. schoetensacki. Преобладают остатки бизона и лошади. Фрагмент черепа сильно минерализован и почти не окатан. От материалов, описанных ранее, зоргелия из Красного Яра отличается, помимо своих мелких размеров, некоторой уплощенностью рогового стержня на середине его длины, составляющей по большей кривизне 147 мм, по прямой 120 мм. Горизонтальный и вертикальный диаметры основания рогового стержня – 66 мм и 53 мм, обхват его основания - 190 мм. Угол между стержнем и лобной поверхностью - 150њ. Сохранившийся участок шва лобных костей позволил приблизительно восстановить размах роговых стержней – около 320 мм. К зоргелии относятся также 2 фрагмента пястных костей: проксимальный отдел, ширина которого 45,2 мм, поперечник – 29,6 мм и ширина диафиза – 29 мм, и окатанный дистальный конец шириной 51 мм. Таким образом, находка зоргелии в Красном Яре, как и в остальных известных местонахождениях, может быть датирована ранним плейстоценом (судя по некоторым признакам, его второй половиной).
Териофауна казанцевского (R-W) времени Новосибирского Приобья
Васильев С.К.
Институт археологии и этнографии СО РАН 630090, Россия, Новосибирск, пр.Лаврентьева,17 bas@sati-gw.archaeology nsc.ru
Разрез Красный Яр расположен в 17 км ниже г. Новосибирска на правом берегу р. Оби. В основании разреза на-под урезом воды вкрываются диагонально-слоистые русловые пески 6 слоя с прослоями галечников, растительного детрита и стволами ископаемых деревьев. По комплексу биостратиграфических и геологических данных возраст слоя рассматривается как финал казанцевского межледниковья. Целый ряд фактов свидетельствует об инситности местонахождения. С 1978 года автором здесь было собрано2346 костных остатков рисс-вюрмского времени от 20 видов крупных млекопитающих. Доминируют остатки Bison priscus (48,7%), Equus ex.gr.gallicus(19,8%) и оленей – Megaloceros giganteus, Cervus elaphus sibiricus и ранней формы A.alces (6,95, 4,9 и 4,94% соответственно: в сумме – 16,8%). Mammuthus primigenius (раняя форма) и Coelodonta antiquitatis, судя по представленным в тафоценозе остаткам, были не столь многочисленны (5,1% и 6,8%). Находки Saiga borealis и Equus sp. (3 и 9 костных остатков), сходной с крупной формой плейстоценового осла, свидетельствуют, очевидно, о случайных проникновениях их к северу от основной части ареала. К Lepus sp. (ex.gr. timidus-tanaiticus) относится 2 кости, к Marmota sp. – ветвь нижней челюсти ; 12 остатков принадлежит Castor fiber. Еденично присутствуют остатки G.gulo (целая humerus), M.meles и Crocuta spelaca (целая tibia). Наряду с Ursus arctos отмечен Ursus cf. rossicus (9 и 4 кости соответственно). Кроме 9 остатков Canis lupus 4 кости (2 лучевых, локтевая и часть tibia) относится к Canis sp., по размерам сходного, или несколько превосходящего плейстоценового Cuon alpinus. От Panthera spelaea найдено 10 костей. По своим морфометрическим признакам такие виды, как мамонт, бизон, лошадь и лось занимают промежуточную позицию между средне- и позднеплейстоценовыми формами. Так, частота пластин на 100 мм на МЗ мамонта составляет (n=18) 7,2 – М8,04 – 9,3, при толщине эмали 1,68- М 1,87-2,25 мм. Длина рогового стержня бизона вдоль большой кривизны - 450 – М 520,7 - 595 мм, n=15 (у самок 180 – М 238,3 – 295 мм, n=6); обхват основания стержня – 319 – М 351.1 – 395 мм, n=20 ( у самок 180 – М 204,7 – 232 мм, n=7). Наименьшая ширина лба позади орбит – 299 – М 314,3 – 330,5 мм, n=14 (у самок 242 – М 246,5 – 250 мм, n=4). Длина роговой штанги взрослых и старых лосей изменяется (n=7) от 175 до 225, 196,4 мм в среднем. Фауна млекопитающих обитала в природной обстановке, не намного отличающейся от современной; лишь климат был несколько более сухим и прохладным. Водоразделы занимали лесостепные пространства, а долину Оби и ее притоков покрывали еловые леса с примесью лиственницы, кедра и березы.
Об эпигенетической дивергенции между Alticola fetisovi и другими формами подрода Aschizomys
Васильева И.А.
Институт экологии растений и животных УрО РАН 620144, Екатеринбург, ул.8 Марта, 202 via@ipae.uran.ru
Высокогорные полевки подрода Aschizomys представляют интерес как группа, находящаяся в процессе интенсивного формообразования. Проведено фенетическое изучение изолированной группировки высокогорных полевок, обитающей на гольце Сохондо, ранее описанной в качестве нового вида Alticola fetisovi (Галкина, Епифанцева, 1988). Исследовано 35 черепов из коллекций Сохондинского государственного заповедника (сборы Н.С. Проскуриной, Е.А. Гайворонской, Л.Л. Войта 1981- 2001 гг.). Выборка включена в общую схему анализа эпигенетической дивергенции форм Aschizomys на основе изучения материалов из 12 географических точек Южной и Северо-Восточной Сибири (всего 980 черепов). Вычислены частоты 21 неметрического признака, по которым проведен расчет фенетических дистанций и кластерный анализ. Выявлено, что уровень эпигенетической дивергенции между выборкой полевки Фетисова и географически наиболее близкой к ней выборкой "собственно" большеухой полевки с хребта Хамар-Дабан в Забайкалье сопоставим с таковым между забайкальским и алтайским подвидами большеухой полевки, но при этом меньше, чем между "собственно" большеухой и лемминговидной полевками. В свою очередь, среди лемминговидных полевок на том же уровне иерархии, на котором обособляется полевка Фетисова, выделяются якутская и чукотская формы. Таким образом, можно заключить, что уровень фенетического обособления полевки Фетисова, изолированно обитающей на гольце Сохондо, скорее сопоставим с подвидовым. В целом, данные о фенетическом своеобразии полевки Фетисова среди других представителей подрода согласуются с данными о ее одонтометрических особенностях (Васильева и др. 1990): среди южно-сибирских форм она занимает самое крайнее положение, наиболее приближаясь к номинативной форме A. macrotis c Хамар-Дабана.
Влияние стимулов самца на скорость полового созревания детенышей у джунгарского хомячка Phodopus sungorus
Васильева Н.Ю., Хрущова А.М., Парфенова В.М.
Институт проблем экологии и эволюции им. А.Н. Северцова РАН
119071, Москва, Ленинский пр., 33 nyv1@yandex.ru
Целью настоящей работы было выяснение влияния стимулов самца на скорость развития детенышей того же пола у джунгарского хомячка В задачи исследования входило сравнение степени развития половой системы молодых самцов в выводках, выросших в следующих условиях: 1) самкой и ложнооперированным самцом-отцом (контроль, I), 2) самкой и самцом, у которого была удалена среднебрюшная железа (II), 3) одной самкой (III), 4) одной самкой, но детеныши получали секрет СБЖ самца-донора (IV). Получить данные по последней группе не удалось, т. к. нанесение секрета СБЖ на детенышей вызывало агрессию к ним со стороны матери. В возрасте одного месяца молодых самцов унилатерально кастрировали и удаляли один надпочечник. Максимальная масса репродуктивных органов, достоверно отличающаяся от аналогичных параметров хомячков из групп I и II (P<0.001 и P<0.05 соответственно), отмечена у детенышей III группы (без самца). Масса тела детенышей этой группы также была значительно выше таковой контрольных особей. Промежуточные значения массы семенников и их придатков, превышающие таковые самцов в контроле (P<0.05), были у особей II группы (оперированный самец). Масса надпочечников у детенышей всех трех групп не различалась. Полученные данные свидетельствуют о том, что: 1) присутствие самца-отца значительно тормозит не только половое созревание детенышей того же пола, но и их соматическое развитие; 2) т.к. отсутствие СБЖ у отца приводит к возрастанию скорости полового созревания молодых самцов, то, очевидно, что секрет железы может содержать факторы феромональной природы, подавляющие развитие репродуктивной системы этой категории особей, аналогично тому, как это было показано на хомячке Кэмпбелла (Соколов и др., 1989; 1991). При этом, очевидно, что помимо факторов, содержащихся в СБЖ отца, на развитие детенышей оказывают влияние и другие стимулы, воздействующие как непосредственно, так и, возможно, опосредованно через самку-мать.
Исследование проведено при финансовой поддержке РФФИ (01-04-49822).
Западносибирский речной бобр
Васин А. М.
Гос. природный заповедник “Малая Сосьва”
628242, ХМАО, Тюменская обл., г. Советский, ул. Ленина, 46, msosva@yugorsk.ru
Западносибирский подвид речного бобра - Castor fiber pohlei Serebrennicov, 1929, - занесен в Красный список МСОП-96 и в Красную книгу РФ (2001). В прошлом сохранению аборигенных бобров в Кондо-Сосьвинском Приобье способствовало особое религиозное отношение к этому зверю у местного населения - хантов и манси, а также охрана бобров в Кондо–Сосвинском заповеднике. В настоящее время они охраняются в заказнике “Верхне-Кондинский” и в заповеднике “Малая Сосьва”. По результатам обследований бассейнов рек Малой Сосьвы, Конды и Тапсуя в 1926-1928 гг. количество бобров на них оценивалось в 300 голов; по учетам 1933 и 1937 гг. - около 300 голов; в 1944 г. - не превышало 300 особей. В период после ликвидации Кондо–Сосвинского заповедника (1951 г.) до организации заповедника “Малая Сосьва” (1976 г.) численность бобров на этих территориях сократилась и по материалам учетов 1976-1978 гг. составляла около 200 особей. Впоследствии в результате охранных мероприятий общее количество бобров постепенно увеличивалось и в 2000 г. составило около 350 зверей. Из них более 310 бобров находится в заповеднике “Малая Сосьва” и в заказнике “Верхне-Кондинский”, являющимся структурным подразделением заповедника. К главным причинам, сдерживающим рост популяции, является высокая смертность животных за пределами охраняемых территорий из-за браконьерства. Отрицательную роль играет также неблагоприятный гидрологический режим некоторых рек, характеризующийся резкими и значительными перепадами уровней вод, часто затапливающих подземные жилища бобров или “уносящих” по течению запасы заготовленных на зиму кормов. Для распространения западносибирского бобра необходимо переселение их из заказника “Верхне-Кондинский” на другие охраняемые территории в северных регионах Сибири. При этом следует стремиться к сохранению его генетической чистоты. Нельзя расселять вблизи мест его обитания бобров других подвидов.
К состоянию популяции барана Северцова в Нуратауском заповеднике
Вейнберг П. И.
Северо-Осетинский гос. природный заповедник
363245 РСО – Алания, г. Алагир, ул. Ч. Басиевой, 1, cnr@globalalania.ru
11.05.2002 г. было пройдено маршрутом урочище Хаят-сай. Учтено 193 особи барана Северцова или Кызылкумского архара (Ovis ammon severtzovi). В двух соседних с Хаят-саем урочищах архаров не было. Соотношение полов (>:+) среди животных старше 2 лет было 0,89:1 (N+=66), т.е. незначительно сдвинуто в пользу самок, однако оно недостоверно отличается от 1. Количество сеголеток в пересчете на 1 самку 0,79, годовалых – 0,26. Первая цифра высока, особенно, если учесть, что ягнение еще не полностью завершено. По меньшей мере, у 7 самок из 43 с потомством были двойни. Индекс годовалых невысок, особенно учитывая высокий потенциал размножения, и может объясняться низкой выживаемостью сеголеток из-за засухи 2001г. Средняя стадность составила 9,3 (n=26), в группах самок – 8,0 (n=18). Полученный материал статистически достоверен, но поскольку осмотрена только одна локальная группировка архара, полученные данные нельзя экстраполировать на всю популяцию Нуратау.
Зависимость индекса сеголеток от размеров и состава групп самок у дагестанского тура
Вейнберг П. И.
Северо-Осетинский гос. природный заповедник
363245 РСО – Алания, г. Алагир, ул. Ч. Басиевой, 1, cnr@globalalania.ru
Использованы данные за август – сентябрь 1979-2002, через месяц после окончания основного периода ягнения. Индекс сеголеток определяется соотношением сеголеток и самок старше 2 лет. Всего встречено 1182 самки и 597 сеголеток. Индекс сеголеток выше всего в группах, состоявших из 1 самки, а ниже всего - в группах из 6 и более самок (табл.). В группах, состоящих из 1 и 2-5 самок, индекс выше при отсутствии в группах годовалых особей и молодых самцов. Эта закономерность также недостоверна статистически, но повторяется за периоды лет. Табл. Зависимость индекса сеголеток (± X) от количества самок в группе
| Годы | Количество самок в группе | ||
| 1 | 2-5 | >=6 | |
| 1979-86 | 0,76 ±0,19 | 0,53 ±0,06 | 0,55 ±0,07 |
| 1987-89 | 0,59 ±0,19 | 0,44 ±0,10 | 0,34 ±0,06 |
| 1990-2002 | 0,72 ±0,20 | 0,64 ±0,07 | 0,49 ±0,06 |
| В целом | 0,70 ±0,10 | 0,56 ±0,05 | 0,44 ±0,04 |
Об уриале на Юго-Западном Памире
Вейнберг П. И.
Северо-Осетинский гос. природный заповедник
363245 РСО – Алания, г. Алагир, ул. Ч. Басиевой, 1, cnr@globalalania.ru
В декабре 2002г. в течение 4 дней обследована долина р. Пяндж на Юго-Западном Памире с целью сбора генетического и морфологического материала из популяции уриала Ovis vignei. Эта популяция малоизвестна и ее существование подвергается сомнению. Однако на святилищах в южной части Ишкашимского имеются старые рога и крышки черепов уриала. Уриал, наряду с сибирским козлом и архаром, имеет местное название. В 2001г. в Ишкашимском районе было учтено 65 особей уриала (А. Лайлибеков, устное сообщ.), но общая численность не была оценена. По опросным данным уриал стал очень редок в последние годы и мне его увидеть не удалось. Встречены следы и помет, могущие принадлежать уриалу. Рога уриалов старше 5-6 лет на святилищах имели гетеронимный загиб, характерный для ладакского уриала. Однако эти рога очень старые и могут быть деформированными. У одного из 2 более свежих черепов с остатками кожи рога были изогнуты в одной плоскости, что характерно для таджикского уриала O. v. bochariensis, а у другого, у которого на роговом чехле сохранился первый сегмент, выражен гетеронимный загиб, как у закаспийского O. v. arkal и туркменского O. v. cycloceros уриалов. Возможно, подвидовую принадлежность Ишкашимского уриала удастся установить путем генетического анализа.
Взаимодействия во время кормления внутри семейных групп полосатых мангустов Mungos mungo на разных этапах онтогенеза детёнышей.
Вейхер Е. А.
Санкт-Петербургский гос. университет,
биолого-почвенный ф-т, каф. зоологии позвоночных
199034, Санкт-Петербург, Университетская наб. 7/9
Полосатый мангуст Mungos mungo – один из пяти высокосоциальных представителей семейства Herpestidae. Полосатые мангусты живут сложноорганизованными группами до 60 особей. С точки зрения изучения структуры групп социальных млекопитающих значительный интерес представляют взаимоотношения взрослых членов групп с детёнышами. Одной из основных форм заботы о детёнышах является снабжение их пищей. Целью данной работы было проследить изменения в характере происходящих во время кормления взаимодействий между членами семейных групп мангустов по мере взросления детёнышей.
Для полосатых мангустов характерны четко определяемые специфические формы поведения, связанные с кормёжками: выпрашивание пищи детёнышами и кормление детёнышей (по инициативе взрослых или в ответ на выпрашивание); кроме того, нами рассматривались попытки отнять пищу и агрессивные взаимодействия. Все эти формы поведения почти не изменялись качественно по мере взросления детёнышей, однако различия в выраженности и частоте встречаемости разных типов взаимодействий были существенны. В первые три-четыре месяца жизни детёнышей на фоне общей картины постоянной родительской заботы и низкой агрессивности по отношению к детям просматривается две тенденции: активизация детёнышей и снижение значения инициативы родительских особей. В пять и шесть месяцев детёныши уже не являются объектом такой неустанной родительской заботы. Взрослые животные постепенно престают кормить детей, частота выпрашиваний пищи у родителей снижается, а частота агрессивных ответов родителей увеличивается. Интересны наблюдаемые различия между родительскими особями. Кроме того, сравнивая группы с детьми одного и нескольких поколений можно отметить, что старшие дети являются объектом для обращения младших при выпрашивании пищи и могут кормить их, в то время как сами практически не выпрашивают пищу у родителей. При этом в наблюдавшихся группах роль старших братьев и сестёр в кормлении маленьких мангустов возрастала по мере ослабления родительской заботы.
Кольчатая нерпа в Финском заливе
Веревкин М.В., Сагитов Р.А.
Санкт-Петербургский гос. университет
199034, Университетская наб. 7/9, vermiv@TV9311.spb.edu, vermiv@pochtamt.ru
Благодаря финансовой поддержке Всемирного Фонда Охраны Природы (WWF), организованы мониторинговые исследования кольчатой нерпы. Балтийская кольчатая нерпа (Phoca hispida botnica) в Финском заливе образует залежки, нам приходилось встречать до 80 особей рядом. Наиболее крупные залежки обнаружены у островов Вигрунд и Хитаматала, здесь кольчатая нерпа выходит на сушу там же, где и серый тюлень, образуя смешанные группы. В мае-июне и в сентябре-ноябре кольчатая нерпа образует залежки, достигающие нескольких десятков особей у острова Ремисаар и на Кискольском рифе. Группы в 5-15 особей обычны на островах Малый Тютерс и Малый, а одиночные особи встречаются на камнях у Кургальского полуострова и на островах Большой Тютерс, Мощный и Сескар. Щенятся кольчатые нерпы на льду южнее и юго-западнее Березовых островов, иногда норы со щенками находили у берегов Кургальского полуострова. Когда на заливе нет льда, нерпы, в основном, держатся у южных берегов. На период щенения и линьки нерпы откочевывают на север, а летом на юг, причем, в середине лета они уходят от берегов на глубокие участки Финского залива. По данным спутниковой телеметрии, нерпы заплывают на восток до острова Котлин, а на запад - до острова Малый Тютерс. Перемещения меченых нерп между Рижским, Ботническим и Финским заливами не отмечены. Можно предположить, что в Балтийском море существуют три локальные популяции кольчатой нерпы. Численность кольчатой нерпы оценивали по методике, принятой для зимнего авиаучета этого вида в Балтийском море (Harkonen T. and Lunneryd S.G., 1992). По нашим данным, численность нерпы в Финском заливе не превышает 300 особей. В 1991-1992 гг. наблюдалась массовая гибель кольчатой нерпы, более 150 трупов, в основном взрослых животных, были найдены на берегу и островах Финского залива.
Эти данные говорят о катастрофическом падении численности кольчатой нерпы в Российской акватории Финского залива, что вызывает тревогу в связи с реальной возможностью её исчезновения.
Серый тюлень в Финском заливе
Веревкин М.В., Сагитов Р.А.
Санкт-Петербургский гос. университет
199034, Университетская наб. 7/9, vermiv@TV9311.spb.edu, vermiv@pochtamt.ru
Начиная с 1993г, благодаря финансовой поддержке Всемирного Фонда Охраны Природы (WWF), организованы мониторинговые исследования тюленей, обитающих в Российской акватории Финского залива. Обследовано побережье и острова, отмечены места встреч и залежки серого тюленя Halichoerus grupus. В результате работы удалось установить районы залегания тюленей на льду и места их летней концентрации. Серый тюлень в Российской акватории Финского залива в зимний период встречается редко, их заносит сюда дрейфующими льдами. При проведении авиаучетов отмечены единичные особи и небольшие группы. Наиболее крупная группа, в 32 особи, была встречена в апреле 2002 года. Летом серые тюлени появляются в основном у южного побережья залива. На острове Малый Тютерс тюлени выбираются на одиночно выступающие камни у северной и юго-западной оконечностях острова. Многочисленна залежка в районе острова Вигрунд. Здесь они образовывают две плотные группы, в которых наибольшее количество тюленей можно увидеть в безветренную погоду. Нам удавалось учитывать до 150 тюленей единовременно. Аналогичная картина наблюдалась на галечной отмели Хитаматала и северо-западнее на рифе. Здесь собирается до 200-250 серых тюленей. Южнее острова Мощный на банке Розовая обычны залежки в 50-100 особей. У северного побережья встречали одиночных особей и, как правило, в воде, хотя удобных для залежки мест довольно много. Это острова и рифы архипелагов Большой и Малый Фискар, скалистые выходы у островов Копытин и Смолистые, пологий каменистый островок Халли и, рифы Халикарти. Последние, в начале века, использовались финнами для охоты на тюленей. По данным 2001-2002 гг., на рифах Халикарти залежка тюленей стала восстанавливаться. Численность серого тюленя в центральной Балтике в последние годы возрастает, а в Российской акватории Финского стабильна и составляет не более 400-500 особей.
